Анархия и Зло

Общество обязано пройти и проходить в дальнейшем через зло, не считая даже государства, под всевечным гнётом которого социум большей части мира находится не первое столетие. Постепенное, градуированное зло, а именно — направления мысли, разбирающие этику и этичность по гранулам, мешают логическому процветанию эволюции (но не людей!) своим этатистским вмешательством в нейтральные индивидуальности. Консеквенциалистские взгляды неверны по той простой причине, что в проблемах анархизма, являющегося высшей точкой развития рода человеческого, автаркией, конечным, крайним, как раз-таки, рубежом, этапом эволюции (не эпистемологической, но <...>), участвует категория «конечного» в глобальном смысле слова, то есть не оконченного, а претворяющего новый уровень, новую жилу жизни, потому любые утверждения не могут быть объективными материалистически, что является бесценным для социологии.

Децентрализация массы людей, вольное их объединение в группы, предусматриваемое анархизмом в полной мере, — абсолютная свобода действий и побуждений дадут ничто иное, как то самое правильное общество. Будучи под давлением власти, мы все всё равно имеем одни и те же базовые, по крайней мере, потребности; различия индивидов в потребностях, разноплановых ценностях, уровне нравственности и морали нивелируются свободой воли (т.е. свободе идей [для] праксиса), благодаря которой и будет возможно вышеописанное. Ходов и методов самоорганизации намного больше, чем самих индивидуальных критериев — для каждого из убеждений существует не менее одного способа проявить, воплотить волю. Объединения людей без разделения по любым признакам, исключая разве что выявленные злокачественные простейшими рассудочными, формальными, дискурсивными, интуитивными рассуждениями, многократно будут повторяться, сливаться и разделяться.

Это, конечно, не единственное зло, с которым сталкивается анархия, существует ещё насущная и присная проблема урбанизации, но неспособности её мобилизовать и глобализовать. Этот же круг проблем складывается из недоверия и недостатка обмена информацией, — эти феномены являются последствиями этатизма в любой форме. Как назло, российские, например, власти наотрез отказываются от новинок, предоставляемых за мизерную для казны сумму иностранными инноваторами, хотя там, на той огромной части суши, на земле, с которой вышли в свет всем известные Кропоткин, Бакунин, Ленин, как ни странно, действует, а точнее сказать, «орудует» демократия. На стыке “за” и “против”, вызванных теми же властями, — беспокойство, тревога и стрессы в государственных, коих точно уж больше ¾, компаниях, отраслях и сферах жизни народа — и случаются конфузы, когда людям негде и нечем, банально, помыться. Всё это я называю социальным ультиматумом со стороны безынициативных подчинителей.

С каждым днём проблем накапливается всё больше и больше, следует их решать, начиная даже с самых малых, кажущихся ничтожными и неинтересными; проходя от отдной проблемы к другой, мы сталкиваемся с рядом трудностей, от которых также следует избавиться путем эволюции методов; индивидуальный вклад каждого важен, притом любой найдёт в анархизме что-либо близкое по душе, размышляя критически, судя по себе, не выискивая бессмысленных подвохов и зла от анархии, подходя к идеологии с уважением и безо всяких предрассудков, стереотипов о представителях и прочей пурги. Пурги холодной и неугомонной, от которой скрыться можно лишь подождав тёплого сезона, либо перебравшись в другую среду или создав себе отличные добротные искусственные условия.